Слава Сурбарана

Славу Сурбарана в 40-е годы составляет ряд прекрасных женских образов. Большая часть их датируется 1635—1645 годами. Под видом тех или иных святых художник создал целую портретную галерею севильских женщин. Их одиночные фигуры так же монументальны и характерны, как мужские, и облачены в тяжелые одежды из парчи, шелка, атласа, которые ниспадают крупными складками, скрывая фигуру. Но женская грация проступает и в движении и в том, как они держат пальмовую ветвь, цветок, блюдо с фруктами, стрелу — атрибуты, по которым должно узнавать, какая именно святая изображена на данной картине — Касильда, Маргарита, Инеса, Аполлония и другие. Прекрасна «Св. Маргарита» (Лондон, Национальная галерея) с нежным выразительным лицом, легко переступающая босыми ножками (илл. 75). На голове ее большая соломенная шляпа, на руке висит сумка из узорчатой ткани. Величава и строга «Св. Касильда», облаченная в роскошные одежды. Лиловые, красные, синие тона преобладают в них. Золотисто-желтая шаль, завязанная на спине бантом, образует тяжелые складки и величественно спадает до полу.

В 50-е годы персонажи Сурбарана начинают утрачивать свою монументальность. В его творчестве наблюдается стремление к мягкости и нежности образов. Он часто пишет теперь мадонну с младенцем, изображая ее всегда прекрасной и печальной женщиной с опущенными глазами, кормящей или ласкающей свое дитя. Таковы мадонны из Будапешта, Сан Диего, Мадрида, Нью- Йорка, «Мадонна с младенцем» из Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина (1658). Нежна и взволнованна маленькая девочка в картине «Отрочество Марии» (ок. 1660, Ленинград, Эрмитаж), отложившая свое рукоделие для молитвы. Очень тонко передано здесь обаяние ребенка, серьезные лучистые глаза, скромный, незатейливый наряд (илл. 76).

Планируете переезд? Закажите мувинговые услуги в компании Алсена и сэкономьте свое время и нервы.

Рибера и Сурбаран внесли большой вклад в испанское искусство, оказали влияние на ряд испанских мастеров. Но художником, наиболее полно, ярко и совершенно выразившим своеобразие испанского национального искусства и поднявшим его до уровня мирового значения, стал другой севильянец — Диего Веласкес.