Главная Бронетехника Роботы Приколы Сайты партнеров Гостевая Фотогалерея
Поиск
Главное меню
Домой
Новости
Добавить новость
Архив новостей
Разделы

Архив файлов
Добавить файл
Популярные
Рейтинг

Каталог ссылок
Добавить ссылку
Популярные
Рейтинг

Статьи
Опросы
Информация
Связь с нами
О сайте
Для веб-мастера
Информация
Администрация
adminusОтправить почту для adminus
webmaster 

Броня и Роботы
Расскажи другу
Сейчас на сайте
# 1: Гости
# 0: Пользователи
# 806: Пользователи с регистрацией

Вы гость здесь.
+ регистрация

Последний посетитель:
# adminus: 4 Дней 20 ч. 3 м. назад

Пластический мотив поезда в виде огромного макета

14.12.2018

Паровоза старинной конструкции, томительно медленно (в течение восьми минут!) выползающего на сцену в первой картине, в последней — дублируется таким же движением автобуса современной, обтекаемой формы. В сцене суда внезапно возникает кровать гигантских размеров (десять метров на четыре), становящаяся дыбом, а затем под влиянием острого светового луча трансформирующаяся в парусную лодку (!), исчезающую за горизонтом.

Третья тема разворачивается в космической капсуле, где балет исполняет некий «танец времени», затем свет преображает сцену в гигантский щит управления, на котором мигают в геометрическом рисунке, столь похожем на «оптические» опыты Васарели, сотни электрических лампочек, а на этом фоне механически передвигаются через все сценическое пространство фигуры двух людей, заключенных в стеклянные скафандры,— они ритмически принимают то горизонтальное, то вертикальное положение. Так получилось, что потеряли диплом? Закажите диплом ГОЗНак и проблема будет решена.

«Движение, пространство, время — три основных понятия, из которых Уилсон создает свой «театр мечты»,— так формулирует западногерманский критик Рената Клетт в своем репортаже с XXX Авиньонского фестиваля работу Уилсона и продолжает: — Три измерения соотносятся друг с другом, реагируют друг на друга, следуя точному расчету. На этот раз, наряду с прославленными замедленными движениями, можно увидеть и быстрые, почти лихорадочные жесты, нарастающие, убыстряющиеся, доходящие до какого-то буйного ритма, как, например, танец Люсиндии Чайлдс, в котором одни и те же движения вперед и назад в течение получаса меняют различные темпы... Здесь разрабатывается эстетика абстрактная, геометрическая, холодная (напоминающая полотна Мондриана) и тем не менее обладающая громадной чувственной силой, силой внушения. Технический, почти научный подход Уилсона к эстетике и его интуиция, основываясь на визуальных, быстро сменяемых структурах, создают театральный мир, замкнутый в самом себе и тем не менее воспроизводимый и строго рассчитанный. Почти физически ощущаешь красоту абстракции, гармонию технических процессов, превращение расчета в сомнамбулизм. Показываемое — не история, не действие в обычном смысле, это образная архитектура, игра со временем и пространством — чистая эстетика, можно сказать — искусство для искусства». Это точное определение внезапно, словно на машине времени, перенесло меня не в будущее, в которое как будто звал американский режиссер, а в глубокое прошлое.